Смерть храмовника.
Сухая пыльная земля жадно поглощает падающие на нее соленые капли. Какое-то крошечное насекомое замирает, прислушиваясь к вибрациям, и стремглав уносится прочь, подальше от невидимого врага. Капли падают, и темные круги сливаются, очерчивая, как в зеркале, того, кто их создал.
Первобытная жажда крови и первобытное горе вместе образуют смертельную смесь, способную сломить сильнейшего из людей. Распоряжаться силой - это дело разума, а не руки или груди. - Лишь мудрейшие обращаются к Его внутреннему храму, чтобы отделить разум от всепожирающего безумия. Искушающие голоса, сулящие славу, поджидают на пути слабых, на пути плоти, и влекут смерть куда худшую, чем от раскаленного свинца или стали. Эти пустые обещания вечно будут отдаваться в бездне.
Живя в уюте среди вещей, слишком легко не понять истинного значения бесконтрольной ненависти. Не понять силу борьбы против чистой, неколебимой веры, против врага, что слушает лишь голос своей души. Бесконтрольную ненависть, где есть чуждое влияние, там нет невинности и чистоты. Шрам этот вечен и находится внутри.
Дождь, теперь красный, платит по долгам минувших деянии. Он проникает глубже в землю, покуда разум замедляет свое течение. Что привело, что притянуло его сюда? Разум угасает, возвращаясь к давнишней памяти об истинной чистоте. Он вступил в войну, как новорожденный вступает в мир, не зная ни об ужасах, ни о свете Создателя, что его спасет.
Сверху доносится звук металла, скользящего по коже. С того мгновения, как он родился, до его недалекого уже последнего вздоха его разум обрабатывал и анализировал полученные знания и опыт. Да, он полагал, что будет мудрым в собственных глазах, но лишь поистине смиренный осознает, как мало знает. Предвзятость, предположения и все фальшивые предлоги и отговорки уступают место звуку стремительной стали, и тогда наконец его душа, уже готовая, как и глаза его, сухие от этого последнего осознания, входит в благодать Его в чистейшей своей форме.
- Из “Смерти храмовника”. Сер Эндрю, рыцарь Андрасте и архивариус храмовников, год 9:4 Века Дракона.

Приключения Черного Лиса.
Лорд Реми Васкаль по прозвищу Черный Лис, родившийся в году 8:63 Благословенного века, был знаменитым вором и разбойником. О нем сложено столько историй, что уже невозможно установить, что из всего этого правда, а что - вымысел. Несмотря на аристократическое происхождение, Черный Лис стал героем для простонародья.
Изначально Лис приобрел известность благодаря своим издевательствам над тираном и самодуром лордом Вал Кевином. Появляясь в маске то туг, то там, черный Лис постоянно срывал планы лорда, пока тот, вконец разгневавшись, не назначил огромную награду за голову "этой хитрой лисицы” (так Рем и получил свое прозвище, которое закрепилось за ним по сей день). И сегодня в тавернах любят рассказывать, как первейший наемник того времени Каролис, взявшись за эту работу, в итоге на всю жизнь сделался верным другом и соратником Реми (перед тем, правда, несколько раз чуть его не прикончив). Эта история часто грешит преувеличениями, поначалу изображая Реми в образе этакого фигляра, чья непостижимая способность выживать в конце концов так вывела Каролиса из себя, что он потерпел поражение. Это настолько впечатлило охотника за головами, что он присоединился к Лису.
После многих лет издевательств над солдатами лорда и его сборщиками налогов (что, по рассказам, было любимым времяпрепровождением Реми) Лис наконец
попался. Предположительно его предала любовница - Сервана де Монфор (в некоторых пересказах она была чародейкой из Круга, никак не меньше).
Протомившись больше года в темнице, Реми наконец вырвался оттуда - не без помощи своих товарищей (в том числе раскаявшейся Серваны), - и вместе они бежали из Орлея. В этот период Реми был замечен чуть ли не во всех уголках Тедаса: его слава росла, и все больше трактирщиков и торговцев радостно сообщали, что Черный Лис посетил их заведение и совершил каком-нибудь великий подвиг. Если верить всем этим рассказам, погоня у солдат лорда получилась превеселая. Реми участвовал в политической интриге в Неварре, за ним охотились антивские Вороны, а потом его похитил могущественный маг из Тсвинтера. И каждый раз Реми в последний момент избегал гибели, утирал нос злодеям, помогал бедным и угнетенным, а затем неизменно воссоединялся со своим отрядом и отправлялся на поиски новых приключении. Судьбы его спутников - Каролиса и Серваны, мудрого гнома Болека и пылкого нравом рыцаря сера Клементиса - с годами тоже обросли легендами.
Все эти рассказы, однако, сходятся в том, что однажды Черный Лис взял и исчез. Со своими спутниками он отправился в Арлатанский лес на поиски подземного эльфииского города, и с тех пор о нем не было ни слуху, ни духу. Еще больше историй ходит о том, что с ними случилось в том лесу и как однажды им удалось спастись.
- Из "Приключений Черного Лиса", Гастон Герольт, 9:11 века Дракона.

Дейн и оборотень.
Дозвольте же мне спеть о героях
И о чести утраченной и возвращенной,
О чудовищах и людях всякого рода,
О Дейне-охотнике, в Ферелдене лучшем,
Который ранним осенним утром
За белым оленем, сиявшем под солнцем,
Следил неустанно, настичь желая.
Сквозь зеленый лес гнал охотник добычу
И в забытой роще настиг оленя,
Не зная, что голод он тем пробудил
У оборотня с умом человека.
Привлеченный охотой, тот явился
Предъявить на оленя белого право.
Теплой крови запах соблазнил зверя.
Стояли два охотника тихо,
Дейн с копьем и волк со всей стаей.
Понял Дейн, что проигран бой
Впереди извилистые тропы Тени.
Сказал тогда волк голосом человека:
"ты забрал оленя у моей стаи,
Но за все в этом мире платить придется”.
Окружили тесно охотника волки,
И тот, кто сталью, сверкавшей ярко,
Убивал кабанов и медведей многих,
Страх познал. Как могильные камни,
Ревели звери о жуткой сделке:
"Умри или займи мое место волка,
А я займу среди людей твое место".
Так была заключена сделка,
И Дейн в виде волка служил стае,
А волк в виде Дейна к семье вернулся.
Через год и день это стало явным,
Но за дела иные дать нельзя ответ,
И не вернуть потраченных монет,
Сердцам же, отданным в залог, спасения от трещин нет.
- Из саги "Дейн и оборотень", записанной менестрелем Уккамом, 4:85 Черного века.

Баллада об Айсли.
ветер тревожит
могилы мелкие, песню несет
над пустошью вдаль
слушай наш плач
внемли нашим словам
серые прокляты
покои дан нам
слушай наш плач
внемли нашим словам
живы мы, пока
память о нас жива
когда свет падет
под натиском тьмы
внемли нашим словам,
и восстанем мы.
- Из Баллады об Айсли, предположительно написано после Битвы при Айсли, которая положила конец четвертому мору, 5:20 Возвышенного века.

Размышления о пчелах и оды им.
О, дама милая садов благоуханных,
Эрлесса жимолости, розы и левкоя,
Прошу прощения смиренно и пространно
за нарушение порядка и покоя.
Твое занятие, бесспорно, слишком важно,
Чтоб я посмел прервать его вторженьем.
Признаюсь, не настолько я отважен,
Чтобы искать пчелы медовой уваженья.
Я был не прав, сорвав цветок чудесный
Для госпожи моей. И я готов стараться
И принести десяток более прелестных,
Коль ты мне разрешишь хоть попытаться.
Послушай, путник: проходя весной по саду,
Не раздражай садовниц, чтоб не пострадать от яда.
- Автор неизвестен.

Авелин, рыцарь из Орлея.
Авелин родилась в первой половине века Бурь в семье орлесианского крестьянина близ города Халамширал. Она родилась крупной и некрасивой. К тому же ее отец хотел мальчика, так что, не желая кормить лишний рот, он отнес малютку в лес и оставил на произвол судьбы. Но, к счастью, плачущего ребенка нашли странствующие долийские эльфы.
Они взяли ее к себе в клан и вырастили как свою. Девочка научилась стрелять из лука, побеждать в поединках и выживать в дикой природе. Когда Авелин выросла, она была крупнее и сильнее большинства человеческих женщин, не говоря уже об эльфийских. Зная, как хорошо девушка сражается, приемные родители посоветовали ей принять участие в турнире людей в близлежащем Монтсиммаре. Но женщины в Орлее на турниры не допускались, равно как и не посвящались в рыцарство, и Авелин пришлось притвориться мужчиной. В клане ей выковали доспехи, шлем с закрытым забралом и прекрасный меч из железной коры.
Авелин явилась на состязания, назвавшись рыцарем из Антивы. Шлема она не снимала даже при стрельбе из лука. И конечно же, Авелин одолела многих рыцарей, пока дело не дошло до поединка с рыцарем Калевой, служившим самому Императору и считавшимся лучшим воином в тех землях.
Калева был полон решимости одержать победу, и его удары были сильны и быстры. Однако Авелин отражала каждый из них, и это злило Калеву все больше и больше. Наконец, в отчаянии, он подсек Авелин и бросил ее наземь. От удара шлем слетел у нее с головы, и Калева застыл, как громом пораженный. Он был посрамлен и потребовал, чтобы состязания были признаны недействительными, но толпа лишь освистала и осмеяла его. В гневе Калева развернулся и убил лежащую на земле беспомощную Авелин.
Сын императора, принц Селестин, тоже присутствовал на турнире и тоже был побежден Авелин, однако сумел оценить ее мастерство и храбрость и был весьма опечален ее несправедливой смертью. Когда в году 7:44 Века Бурь он взошел на престол, то отменил закон, запрещающий женщинам вступать в рыцарство, и посмертно посвятил в рыцари Авелин. Хотя женщины-рыцари в орлее и поныне редкость, все, кто принимает посвящение, почитают госпожу Авелин как свою покровительницу.
- Лорд Франсуа Маньи. “Авелин, рыцарь из Орлея”. – 8:4 Благословенного века.